Прошли те времена, когда мир рассматривался через призму Pax Americana; времена, когда Соединенные Штаты преимущественно задавали тон и правила игры. Сегодня мы находимся в эпицентре глубоких долгосрочных глобальных политических и экономических преобразований, ведущих к радикальному изменению мира.
Финансы на тропе войны: "Вооружение" финансовых рынков в качестве легитимных инструментов внешней политики
Доктор Александр Мирчев
Прошли те времена, когда мир рассматривался через призму Pax Americana; времена, когда Соединенные Штаты преимущественно задавали тон и правила игры. Сегодня мы находимся в эпицентре глубоких долгосрочных глобальных политических и экономических преобразований, ведущих к радикальному изменению мира.
Эпоха турбулентности определяется определенными динамичными тенденциями. Одна из них - использование финансовых рынков в качестве легитимных инструментов внешней политики. В начале 21 века наблюдается "гонка вооружений" нетрадиционных финансовых инструментов и драматическое вооружение финансов с далеко идущими рыночными и другими последствиями.
Использование финансовых рынков в качестве геополитического инструмента расширяется в соответствии с растущим значением финансовых потоков. При ежедневном перемещении через границы валюты на сумму около 2 триллионов долларов США, потоки капитала могут оказывать немедленное влияние на экономические и политические условия в стране. Это побудило страны использовать рынки капитала в качестве геополитических инструментов для продвижения стратегических интересов; по сути, говоря словами Карла фон Клаузевица, это "...продолжение политики другими средствами". Однако при использовании финансовых "кнутов и пряников" ставки выше, а методы действий могут быть чрезвычайно сложными.
Мировой порядок в переходный период
Геополитика и методы государственного управления, используемые для влияния на международные отношения, переживают переходный период. В ходе этого перехода переписываются установленные правила, которые на протяжении более 500 лет регулировали международное политическое и экономическое взаимодействие и параметры глобальной безопасности. Действительно, формируется новый мировой порядок.
Хотя США по-прежнему выполняют роль гаранта мирового порядка, они выглядят менее вовлеченными, а порой и отстраненными, полагаясь на убедительную силу своего прошлого доминирования. Этот уход, реальный или мнимый, способствует возникновению стратегического вакуума, который поощряет более открытую напористость тех, кто хочет бросить вызов мировому порядку, возглавляемому США.
Рынки капитала как инструмент геополитики
Почти анархический характер международных экономических отношений в период перехода к новому глобальному порядку характеризуется использованием рынков капитала в качестве геополитического инструмента. Это привело к фактическому вооружению мировой финансовой системы.
Хотя правительства всегда использовали компании и финансовые институты для достижения своих внутренних и геополитических целей (французы финансировали Американскую революцию, британская Ост-Индская компания заложила основу огромной Британской империи XIX века, а Советский Союз финансировал коммунистические партии и целые правительства в течение 70 лет), государства расширяют свое влияние на экономическую сферу новыми мощными способами.
Ярким примером использования финансовых рынков в геополитических целях является ограничение доступа к американским рынкам или американским банкам, или замораживание активов и банковских счетов. Одни из первых громких ограничений доступа к американским рынкам капитала были направлены против Китая и России на рубеже 21 века. В случае с Китаем эти ограничения в основном касались вопросов безопасности и сдерживания китайских компаний от ведения бизнеса в Судане. В случае с Россией целью было ограничить способность "Газпрома" привлекать средства на американских рынках капитала, чтобы ограничить его инвестиции в Иран.
Возможно, наиболее заметным использованием финансовых инструментов для изменения поведения другого государства являются усилия по финансовой изоляции Ирана в связи с его амбициями по созданию ядерного оружия, нарушениями прав человека и государственным спонсорством терроризма. Хотя замораживание иранских активов началось еще в 1979 году, согласно Закону о санкциях против Ирана 2011 года, иностранным финансовым учреждениям или дочерним компаниям, которые работают с банками, попавшими под санкции, запрещено проводить сделки в США или с американским долларом. Тогдашний заместитель министра финансов Дэвид Коэн назвал эти требования "смертным приговором для любого международного банка".
Аналогичное финансовое геополитическое оружие используется против России в ответ на аннексию Крыма. Например, ЕС запретил российским банкам привлекать долгосрочный капитал на территории Европейского союза. Лица, близкие к президенту Путину, также стали мишенью для замораживания банковских счетов и акций.
Другие примеры способов достижения геополитических целей с помощью финансовых инструментов - покупка и продажа финансовых активов другой страны (облигаций, акций и деривативных контрактов); способность устанавливать или, по крайней мере, влиять на международные финансовые стандарты и правила; а также политика, намеренно искажающая финансовые рынки, например, манипулирование валютой и конкурентная девальвация для увеличения экспорта.
Использование финансовых ресурсов в качестве "пряника" для создания геополитической близости также растет. Например, настойчивой тактикой китайцев является обещание финансирования инфраструктуры. Китай финансирует строительство дорог, портов, трубопроводов, железных дорог и гидроэнергетических проектов на развивающихся рынках, где он надеется создать партнерство для добычи и экспорта ресурсов. Более 35 африканских стран сотрудничают с Китаем в рамках сделок по финансированию инфраструктуры с оценками от 6 до 14 млрд долларов США в год.
Китай сделал еще один шаг вперед, создав новые многосторонние финансовые институты, предназначенные для поддержки его стратегических целей. В качестве примера можно привести новый Банк развития БРИКС и инициированный Китаем Азиатский банк развития инфраструктуры. Каждый из этих примеров иллюстрирует попытки создания альтернативных многосторонних органов, которые находятся вне рамок существующего порядка. Эти новые структуры неизбежно будут служить политическим, а также экономическим целям их основателей.
Последствия
Оружейное использование финансов неизбежно станет еще одной формой "мягкой силы", скорее всего, с тяжелыми последствиями. В отличие от предыдущих случаев использования экономических рычагов в геополитических целях, бесцеремонная, наивная, недальновидная и почти безответственная манера, в которой это делается сегодня, является новой. Этим финансовым оружием часто пользуются те, кто мало понимает, как на практике работают современные глобальные рынки.
При использовании санкций на рынках капитала в качестве суррогата традиционных военных действий вопрос заключается не в том, повышает ли это риск ответных мер, а в том, какую форму примет неизбежное возмездие. Соображения глобальной экономической безопасности, включая те, которые закрепляются использованием финансовых рынков в политических целях, дают импульс для усиления протекционизма, кампаний антиглобализации и фрагментации.
Наряду с усилением протекционизма возможны и другие последствия. Приведет ли это к дальнейшей диверсификации в сторону от доллара США и даст ли импульс конкурирующим банкам развития, таким как Азиатский инфраструктурный банк? В какой степени промышленность может быть растоптана на этой новой тропе войны? И самое главное, повлияет ли это на установление трансграничных норм для инструментов финансового рынка, банковского дела, технологий и торговли, что еще больше подорвет почти универсальное руководство Америки?
Если рассматривать это в контексте, то вооружение финансов следует рассматривать как часть хаотического характера переходного периода 21 века. Поскольку мир стоит на пороге нового мирового порядка, то, на что политики могут практически повлиять, так это на то, каким образом будет происходить этот переход. Если нынешнему переходу будет способствовать эскалация угроз безопасности, то усилия должны быть направлены на достижение нового сбалансированного состояния мировой системы. Это будет непростой задачей.
Действительно, история не благоприятствует мирному переходу. Как отмечает Г. Джон Икенберри в книге "Будущее либерального мирового порядка", "череда послевоенных урегулирований - Вена в 1815 году, Версаль в 1919 году, Ялта и Потсдам в 1945 году, а также переговоры США, СССР и Европы, завершившие холодную войну и воссоединение Германии в начале 1990-х годов - позволили великим державам обновить принципы и практику своих отношений. Через войну и урегулирование великие державы научились действовать в рамках многополярной системы баланса сил".
В этом свете главный вызов нашего времени заключается в том, как перейти к новому равновесию и создать новую глобальную систему, которая будет принята ее участниками без крупных конфликтов и глобальных войн.